Книжный
ПопулярноКлюч от небоскрёба
Игорь Джерри Курас "Ключ от небоскрёба", сборник стихов, 2015 год, 100 страниц, обложка глянцевая
Запах яблока и апельсина
Возвратиться в свои палестины,
прокатиться туда-обратно;
запах яблока и апельсина
в грубой тумбочке прикроватной.
Запах детства, превью сиротства
с бородой непременно ватной,
где настенных газет уродства;
коридоры, углы, палаты.
Вот берёзка, а с ней рябина,
да над речкой висят ракиты:
те же яблоки-апельсины
позабытые — не забыты.
Здесь погосты весной, как грядки:
посмотри, ни одной оградки —
надо ж так заиграться в прятки,
чтоб исчезнуть совсем, ребятки.
Это яблоки и апельсины —
не противься, не бейся, сдайся:
возвратиться в свои палестины
не получится, не пытайся.
То берёзка, а то рябина —
то опять над рекой ракита;
всё струится моя тропинка
позабытая — не забыта.
Только память плодит плаксиво
эхом спятившим, — многократно:
запах яблока и апельсина
в грубой тумбочке прикроватной.
Утро
Мой ангел! По утрам немое танго
вокзальное вздыхает о тебе —
и пахнет кофе из кофеен Данкин
на всех углах, и далее — везде.
Мы ждём дождя, но все зонты закрыты
(ведь дождь — как ты: не здесь пока, не здесь);
гул городской вступает басовито:
суровый присно — величавый днесь.
Всё на продажу: розы и пионы
ещё живые вроде бы. Ещё
в ладонях держат сонные бутоны:
но век — не вечен, дни — наперечёт.
Как на лотке желтеют апельсины! —
им вторит в небе купол огневой —
Клянусь, он о тебе (отца ли, сына,
святого духа?) просит, ангел мой!
И воробьи, в ленивой перебранке
вдруг невпопад застигнутые тут,
попарно, словно в такт немого танго,
бочком, бочком по мостовой снуют.
Бочком, бочком и мы неразлучимы —
здесь и везде. И потому ясней,
что жизнь идёт — что есть ещё причины
не торопиться с выводом о ней.
* * *
Заснуть в вагоне и увидеть сон
заснувшей где-то рядом пассажирки,
где вот она одна в своей квартирке,
и ждёт, и ждёт, когда вернётся он.
Но не вернётся. Тоже где-то спит
в другом вагоне у окна ночного;
и видит сон какого-то другого,
пока состав колёсами стучит.
Состав стучит — заснувшим в поездах,
являются сплошные непонятки:
сбегают сны — сбежав, играют в прятки,
и прячутся в запутанных мозгах
попутчиков ночных. Чужой перрон
пустыми огоньками замелькает;
все спят и потому уже не знают,
что тоже спят, заснув, и видят сон.
Увы никто не сможет разбудить,
разубедить нелепых пассажиров-
попутчиков. Но если будут живы,
то выживут, а значит будут жить.
Ключ от небоскрёба
Игорь Джерри Курас "Ключ от небоскрёба", сборник стихов, 2015 год, 100 страниц, обложка глянцевая
Запах яблока и апельсина
Возвратиться в свои палестины,
прокатиться туда-обратно;
запах яблока и апельсина
в грубой тумбочке прикроватной.
Запах детства, превью сиротства
с бородой непременно ватной,
где настенных газет уродства;
коридоры, углы, палаты.
Вот берёзка, а с ней рябина,
да над речкой висят ракиты:
те же яблоки-апельсины
позабытые — не забыты.
Здесь погосты весной, как грядки:
посмотри, ни одной оградки —
надо ж так заиграться в прятки,
чтоб исчезнуть совсем, ребятки.
Это яблоки и апельсины —
не противься, не бейся, сдайся:
возвратиться в свои палестины
не получится, не пытайся.
То берёзка, а то рябина —
то опять над рекой ракита;
всё струится моя тропинка
позабытая — не забыта.
Только память плодит плаксиво
эхом спятившим, — многократно:
запах яблока и апельсина
в грубой тумбочке прикроватной.
Утро
Мой ангел! По утрам немое танго
вокзальное вздыхает о тебе —
и пахнет кофе из кофеен Данкин
на всех углах, и далее — везде.
Мы ждём дождя, но все зонты закрыты
(ведь дождь — как ты: не здесь пока, не здесь);
гул городской вступает басовито:
суровый присно — величавый днесь.
Всё на продажу: розы и пионы
ещё живые вроде бы. Ещё
в ладонях держат сонные бутоны:
но век — не вечен, дни — наперечёт.
Как на лотке желтеют апельсины! —
им вторит в небе купол огневой —
Клянусь, он о тебе (отца ли, сына,
святого духа?) просит, ангел мой!
И воробьи, в ленивой перебранке
вдруг невпопад застигнутые тут,
попарно, словно в такт немого танго,
бочком, бочком по мостовой снуют.
Бочком, бочком и мы неразлучимы —
здесь и везде. И потому ясней,
что жизнь идёт — что есть ещё причины
не торопиться с выводом о ней.
* * *
Заснуть в вагоне и увидеть сон
заснувшей где-то рядом пассажирки,
где вот она одна в своей квартирке,
и ждёт, и ждёт, когда вернётся он.
Но не вернётся. Тоже где-то спит
в другом вагоне у окна ночного;
и видит сон какого-то другого,
пока состав колёсами стучит.
Состав стучит — заснувшим в поездах,
являются сплошные непонятки:
сбегают сны — сбежав, играют в прятки,
и прячутся в запутанных мозгах
попутчиков ночных. Чужой перрон
пустыми огоньками замелькает;
все спят и потому уже не знают,
что тоже спят, заснув, и видят сон.
Увы никто не сможет разбудить,
разубедить нелепых пассажиров-
попутчиков. Но если будут живы,
то выживут, а значит будут жить.
Комментарии
Ещё публикации по теме
Смерть Блока
Роман Каплан — душа «Русского Самовара»
Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»
Мир Тонино Гуэрры — это любовь
Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже
Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца
Покаяние Пастернака. Черновик
Андрей Битов. Начало
Камертон
Вот жизнь моя. Фейсбучный роман. Избранное
Зинка из Фонарных бань
Возвращение невозвращенца
В сетях шпионажа
Смена столиц
Мама, я на войне, позвоню потом
Земное и небесное
Стыд
Катапульта
Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder
Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»
Уже в продаже
ЭТАЖИ 3 (31) сентябрь 2023
Восковая лунаIo parlo, tu parli…Как МаяковскийКороль сортираЕвдокияБорис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»Я уехал и не вернулсяВерфи КоцитаЛожки исчезнут вместе с людьмиКонформистЛариса Вахтель: «Если человек талантлив, ему можно простить всё»Алексей ТолстойНа рыбной ловлеВстреча с КундеройВечный твой поводырьКвартирникСоло для часов с БоймСвет фонарика, или Повесть, написанная в темнотеИздатель из Квинса5-НОК
Лауреаты журнала ЭТАЖИ
за 2021 год
