Глеб Вдовин

20.02.20186 927

У Бориса из нагрудного кармана торчит зубная щетка. В остальном мы никак не выделяемся из будничной картины, разве что его серый костюм чуть слишком хорош для обыденного посетителя студенческого кафе. Мне, с моим умеренным профессорским жалованием, такой гардероб не по карману. Борис высок, горбонос, уверен в себе. Мы дружим с первого курса, но не виделись уже лет восемь, с самой его свадьбы. Здесь он прямо с колес, приехал из Питера на какой-то семинар. Я пытаюсь поддерживать разговор, однако мой взгляд все время возвращается к зубной щетке. И Борис рассказывает: … Не мигая...

Марьин пуп

18.10.20177 531

]Мария Дмитриевна была из бывших. Училась в гимназии в Томске, играла на рояле, удачно, по любви, вышла замуж. Когда осенью 1919 красные уже совсем подошли к Томску ее муж — ротмистр от кавалерии — достал плацкарту до Харбина для себя, жены и сына Игоря. В Чите состав попал под обстрел, на улице поднялась суета и крики, муж схватил наган, выскочил в туманный мороз и исчез навсегда. Стрельба утихла, но она с Игорем, которому тогда едва десять исполнилось, еще долго сидела в одиноком купе. Потом закутались в самое теплое, взяли два чемодана и спустились из вагона на утоптанный снег....

Фрол

08.03.201714 333

Надо, надо рассказать о Фроле. Жил он с незапамятных времен в общежитии швейной фабрики, где и работал дворником. Говорили, что был он из какой-то далекой деревни, кажется даже сирота. Каморку он занимал отдельную и поэтому с жилицами, все больше девушками молодыми и веселыми, в контакт не входил, так как они размещались за вертушкой, которую охраняла Валентина Григорьевна, пожилая вахтерша, полжизни проработавшая в УФСИН и знающая цену девичьей чести. Фрол жил по строгому распорядку. На рассвете он скреб опасной бритвой свой острый подбородок, разглядывая себя в треугольный осколок зеркала,...

Ольга Смагаринская

Роман Каплан — душа «Русского Самовара»

Павел Матвеев

Смерть Блока

Ирина Терра

Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»

Наталия Гулейкова-Сильвестри

Мир Тонино Гуэрры — это любовь

Эмиль Сокольский

Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца

Елена Кушнерова

Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже