Военная песня

Серое небо. Травы сырые.
В яме икона панны Марии.
Враг отступает. Мы победили.
Думать не надо. Плакать нельзя.
Мертвый ягненок. Мертвые хаты.
Между развалин — наши солдаты.
В лагере пусто. Печи остыли.
Думать не надо. Плакать нельзя.
Страшно, ей-богу, там, за фольварком.
Хлопцы, разлейте старку по чаркам,
Скоро в дорогу. Скоро награда.
А до парада плакать нельзя.
Черные печи да мыловарни.
Здесь потрудились прусские парни.
Где эти парни? Думать не надо.
Мы победили. Плакать нельзя.
В полураскрытом чреве вагона —
Детское тельце. Круг патефона.
Видимо, ветер вертит пластинку.
Слушать нет силы. Плакать нельзя.
В лагере смерти печи остыли.
Крутится песня. Мы победили.
Мама, закутай дочку в простынку.
Пой, балалайка, плакать нельзя.

1981

* * *
Мне кажется, что я еще живу,
Что у меня есть дети и жена,
Которая не мать моих детей,
Что умереть еще мне предстоит,
Что я здоров, что я пишу стихи,
В которых мысли музыкой звучат
На старом, очень старом языке.
Здесь множества, но я всегда один,
Всегда один, молюсь я Одному,
Но тихо, тайно я молюсь Ему
И опасаюсь, что меня сожгут.
Меня сожгли. Истлела плоть моя
Там, далеко, в Толедо. Почему ж
Я в нашей снежной северной земле
На Востряковском кладбище лежу
И я не прах, я вновь пишу стихи
На молодом, как солнце, языке?

1993

Моисей

Тропою концентрационной,
Где ночь бессонна, как тюрьма,
Трубой канализационной,
Среди помоев и дерьма,
По всем немецким, и советским,
И польским, и иным путям,
По всем печам, по всем мертвецким,
По всем страстям, по всем смертям, —
Я шел. И грозен и духовен
Впервые Бог открылся мне,
Пылая пламенем газовен
В неопалимой купине.

Зола

Я был остывшею золой
Без мысли, облика и речи,
Но вышел я на путь земной
Из чрева матери — из печи.
Еще и жизни не поняв,
И прежней смерти не оплакав,
Я шел среди баварских трав
И обезлюдевших бараков.
Неспешно в сумерках текли
«Фольксвагены» и «Мерседесы».
А я шептал: «Меня сожгли.
Как мне добраться до Одессы?»

1967

* * *
Разбит наш город на две части,
На Дерибасовской патруль,
У Дуварджоглу пахнут сласти
И нервничают обе власти.
Мне восемь лет. Горит июль.
Ещё прекрасен этот город
И нежно светится собор,
Но будет холод, будет голод
И ангелам наперекор
Мир детства будет перемолот.

1989

* * *
Ты понял, что распад сердец
Страшней, чем расщепленный атом,
Что невозможно наконец
Коснеть в блаженстве глуповатом,
Что много пройдено дорог,
Что нам нельзя остановиться,
Когда растет уже пророк
Из будничного очевидца.

1960

* * *
Ужели красок нужен табор,
Словесный карнавал затей?
Эпитетов или метафор
Искать ли горстку поновей?

О, если бы строки четыре
Я в завершительные дни
Так написал, чтоб в страшном мире
Молитвой сделались они,

Чтоб их священник в нищем храме
Сказал седым и молодым,
А те устами и сердцами
Их повторяли вслед за ним…

1984

Современность

Мы заплатили дорогой ценой
За острое неверие Вольтера;
Раскатом карманьолы площадной
Заглушены гармония и мера;

Концлагерями, голодом, войной
Вдруг обернулась Марксова химера;
Все гаснет на поверхности земной, —
Не гаснет лишь один светильник: вера.

В светильнике нет масла. Мрак ночной —
Без берегов. И всё же купиной
Неопалимой светим и пылаем.

И блещет молния над сатаной,
И Моисея жжет пустынный зной,
И Иисус зовет в Ерушалаим.

1967

Воспоминания о Семёне Липкине:

Ефим Бершин "Договор между Богом и мною..."

Виктор Есипов "На божественном уровне горя и слез..."

Липкин Семен Израилевич (1911 — 2003), русский советский поэт и переводчик. Родился в Одессе. В 1929 году переехал в Москву, где начал публиковать стихи в газетах и журналах. Выучил персидский язык. Окончил Московский инженерно-экономический институт (1937). В годы Великой Отечественной войны сражался в рядах 110-й Калмыцкой кавалерийской дивизии и Волжской военной флотилии. Награжден орденом Отечественной войны II степени. С 1934 года переводил поэзию, преимущественно эпическую, с восточных языков. Автор нескольких книг стихов и романа «Декада», воспоминаний о В. С. Гроссмане, О. Э. Мандельштаме, А. А. Тарковском и др. Член СП СССР с момента его основания в 1934 году. Участник альманаха Метрополь. В 1979 году, вместе с женой И. Л. Лиснянской и В. П. Аксёновым, вышел из СП СССР в знак протеста против репрессий в отношении двух самых молодых участников альманаха. В 1986 году, в начале перестройки, был восстановлен в рядах Союза писателей. Народный поэт Калмыцкой АССР (1968); в 2001 году ему было присвоено почётное звание «Герой Калмыкии» с вручением высшей награды Калмыкии ордена «Белый лотос». Похоронен на Переделкинском кладбище.