От редакции:

Двадцать лет назад — 25 декабря 2001 года — не стало Руслана Элинина. Но сам уход случился раньше, в 1996 году, когда тяжелейшая болезнь прекратила его литературную деятельность.

Рожденный в городе Гвардейске в 1963 году, Руслан Нурудинов (это его настоящая фамилия) сменил несколько военно-технических институтов, пока в начале 1980-х не оказался в Москве. Ему было чуть больше двадцати, когда он начал посещать студию «Сретенский бульвар», а затем поступил в Литературный институт. В эти же годы у него появился сначала литературный, а затем издательский псевдоним, с отчетливой аллитерацией звучания — Руслан Элинин.

К началу 1990-х годов он основал Библиотеку неизданных рукописей, стал одним из учредителей Всесоюзного Гуманитарного фонда имени Пушкина, создал Литературно-издательское агентство и салон «Классики XXI века». Одновременно он продолжал писать стихи, пропуская через себя все новейшие поэтические течения. 

«Люди, подобные Руслану Элинину, приходят на сломе эпох. В начале 90-х, когда Союз советских писателей благополучно агонизировал, сами советские писатели выли в голос об утраченных льготах, а бойкие функционеры разворовывали имущество, подаренное советской властью верным и преданным инженерам человеческих душонок — некоторые безумцы начали выстраивать новое литературное пространство, независимое от толстых журналов, Дома Ростовых и буфета ЦДЛ. Они действовали на свой страх и риск, ошибались, прогорали, но действовали. Руслан был одним из них. Он стоял у истоков сегодняшнего некоммерческого книгоиздания, у истоков сегодняшнего „клубного“ движения (имею в виду, конечно, литературные клубы). Он начинал. Наверное, это и было его предназначением — начинать», — пишет литературный критик Андрей Урицкий.

Элинин знакомится практически со всеми «андеграундными» литераторами двух столиц. Именно он впервые издает сборник со стихами Пригова, Рубинштейна, Кибирова «Понедельник. Семь поэтов самиздата», знаменитые — «Тридцатую любовь Марины» Владимира Сорокина, «00» Татьяны Щербины, альманах «Личное дело», «Язык и действие» с пьесами Дарка, Левшина и Бартова. Он публикует лианозовцев, концептуалистов, трансфуристов, хеленуктов и многих других.

А поэт Элинин, по замечанию того же Андрея Урицкого, — «всё чаще отказывается от регулярного стиха в пользу верлибра, начинает в текстах сплавлять природный лиризм с поэтикой минимализма, концептуалистские приемы с мягкой иронией; он обращается к несколько облегченным абсурдистским мотивам и даже пробует свои силы в визуальной поэзии… К нему тянуло, он излучал энергию, он взвихривал пространство вокруг себя. Оживляясь, становился невероятно притягательным, захватывал человека, увлекал; влюбчивый сам, он умел влюблять в себя, в свои идеи, свои многочисленные, зачастую утопические, проекты».

За десять лет своей литературной деятельности Элинин успевает невероятно много сделать, но главное — вывести неофициальную литературу в официальное публичное пространство и утвердить ее в нем.

Сегодня о поэте вспоминает Татьяна Щербина:

Однажды ко мне домой пришел в буквальном смысле «юноша бледный со взором горящим», Руслан Элинин, и стал мне рассказывать, что хочет собрать и издать книжками весь самиздат, что придумал, как это сделать, минуя цензуру (все напечатанные и произносимые на официальных площадках тексты должны были ее пройти, это называлось «залитовать»), что он зарегистрирует агентство, а не издательство, а это совсем другое, и будет библиотека неизданных рукописей — в общем очень бледный и очень молодой, на десять лет меня моложе, что было тогда большой разницей, Руслан с жаром убеждал меня давать ему все стихи, которые я пишу и писала когда-либо, а он будет их собирать, хранить и издавать, минуя типографии, доступ к которым тогда был тоже только у «лицензированных» издателей по предъявлении цензорских подписей на тексты. Поэзия была, как и всё остальное, делом «государственным».

И так Руслан регулярно ко мне захаживал, досадовал, если не было новых стихов — как же так, мол, две недели же прошло, и мне становилось стыдно, я оправдывалась, что ничего — это ничего хорошего, на что Руслан твердо говорил, что плохое тоже нужно ему отдавать, его задача — собирать всё. Пусть будут почеркушки на салфетках, скомканных бумажках, отвергнутые — «всё мне», так он ставил вопрос. Как-то я выдвинула ящик стола, а там лежали листочки с лимериками о поэтах, написанными от руки, я их не перепечатывала на пишмашинке, поскольку это же просто шутки, но Руслан и эти листочки взял. И вот однажды, когда я жила не в России, в конце 1991 года, вышла моя книга «Ноль Ноль», изданная ЛИА (Литературно-издательским агентством) Руслана Элинина тиражом 3000 экземпляров, с предисловием Ольги Хрусталевой, раскупленная почти моментально. Руслан сам ее составил («всё включено», включая и те самые лимерики, которые всем так нравятся, а так бы они просто пропали при всех переездах), а о ее появлении я узнала с удивлением, поскольку не принимала участия в ее подготовке. Она была издана на «газетной» бумаге (другой тогда и не было), ротапринтным, как я понимаю, способом, это была большая книжка, которая теперь доступна в том же виде в сети, в библиотеке «Im Werden» — дело Руслана живет и поныне, передается как олимпийский факел.

Руслан много чего издал, как и обещал — весь московский самиздат, кроме того, создал литературный салон «Классики 21 века» в Чеховской библиотеке — и салон, и одноименное издательство по-прежнему функционируют, начинания Руслана продолжает Елена Пахомова, но теперь «Классики 21 века» — это одна из многих литературных институций, а тогда Руслан стал первым или одним из первых частных издателей и поэтических культуртрегеров в России. Может, он пошел бы и дальше, но в 1996 году (а было ему 33 года) Руслан впал в кому, и последние несколько лет до своей физической смерти не приходил в сознание. Перенапряжение — вот что с ним произошло, надорвался. Пробивал головой государственную монополию на слово, и пробил.

Татьяна Щербина — поэт, эссеист, писатель. Закончила филологический факультет МГУ. Основные книги: «Ноль Ноль» (1991), «Жизнь без» (1997), «Диалоги с ангелом» (1999), «Книга о плюсе и минусе…» (2001), «Лазурная скрижаль» (2003), «Запас прочности» (2006), «Исповедь шпиона» (2007), «Франция, магический шестиугольник» (2007), «Побег смысла» (2008), «Они утонули» (2009), «Размножение личности» (2010), «Крокозябры» (2011). В 2012 г. репринтно изданы три самиздатские рукописные книжки 1982-83 гг.: «Новый Пантеон», «Рассказ (Вампир)» и «Пространство». Книги стихов переведены и изданы во Франции, Канаде, Великобритании, США, Новой Зеландии. В 80-е годы принадлежала к неофициальной культуре, в 90-е жила и работала в Германии и во Франции, живет в Москве.