***

Змейкой плетутся под бледной кожей
Синие ленты вен,
Маленький катер режет, как ножик,
Воду в большой Неве. 

Резать свои — до смешного глупо —
Я не герой кино.
Завтра наступит новое утро,
Солнце шепнёт в окно.

Так говорит постоянно мама:
«Не раскисай, держись».
Снова скажу ей, что всё нормально
(Мамы — они для лжи).

Снова скажу ей, что всё отлично,
Просто чуть-чуть устал,
Снова проделаю путь привычный
К дому по трём мостам.

Встречу кого-то.  Кто-то, быть может,
Скрасит грядущий март.
Легче не станет, больнее — тоже.
«Всё правда в порядке, мам». 

***

Старый подъезд жужжит,
Корчится в эпилепсии,
Надписи на стенáх не-
весело.

Серая штукатурка
Сыпется мелом с плеч его,
В ящике «Шесть» искать
Нечего.

Стойка кривых перил
Выгнута клювом беркута,
Тащится лифт, спешить
Некуда.

Звякнет набор ключей
В горстке ненужной мелочи.
Вытереть пыль? Зачем?
Незачем.

Будут ли облака
Так же тянуться по небу.
Скоро ли позвонит хоть
Кто-нибудь?

Будут шептать потом
В кухне в начале первого
«Не было ведь причин».

Не было. 

***

Не скучай по мне, не скучай!
Посмотри, по полям Иван-чай
Цветёт розовым.
Будет встреча и будет час,
Я вернусь с осенними грозами.

Не скучай по мне! В свете фар
Не дрожи от грусти ли, от мороза ли,
Пой и будь отголоском парадных фанфар,
А не хрупкими лакримозами.

Пока едешь сквозь луг,
Будешь думать не вслух,
Обо мне, о себе, о несбывшемся,
О неправде разлук;

Буду красить в золу
Эти тучи над чёрными крышами.

Буду первой грозой,
В луче фары косом
Розоветь по полям Иван-чаями.
Не забудь найти зонт —
Но важнее всего:
Не скучай по мне! не скучай по мне!

Жизнь моя. Суть моя —
Это ты. Я прошу, не скучай!
Полевые цветы,
Свет и капли дождя

Навсегда и сейчас:

Вся любовь к тебе — это я.

Кукольный дом

Кто-то большой играется человечками:
Роется в ящичках, ищет поинтереснее.
Кто-то невидимый и большой.

Вот человечки лежат на коечках,
Стонут и просят: «дайте хоть столечко»,
Им медсестра на серебряной ложечке
Выдаст — и хорошо.

Вот юный мальчик встречает куколку,
Глупая куколка вторит без умолку
«Вечером едем в клуб».

Мальчику душно в своём же ящичке,
А его куколка подходящая
В дальнем лежит углу.

В дальнем углу, отерев сукровицу,
Куколка плачет и тихо молится:
«Папа, прошу, пусти».

В этом отсеке лежат солдатики.
Ниже колен — конфетные фантики.
Солдатиков — сдать в утиль.

Вот человечки сидят угрюмыми,
Меряя время испитыми рюмками:
Десять — и день прошёл.

Вот мама-кукла спасает пупсика,
Проданы домик, машинка, бусики.
«Возьмите браслет ещё?».

Хочешь увидеть, как он, невидимый,
Так управляется с тонкими нитями,
Дёргает — не понять.

Знаешь ответ, и не станешь спрашивать.
Знаешь ответ, но услышать страшно, ведь
Кто-то невидимый куклами нашими
Мог бы совсем не играть.

***

Сквозь раны проходит свет,

И нет ничего, и боли нет.

И светишься, будто сам —

От солнечного колеса

Размытый неточный след.

И будешь идти, светясь,

Сквозь трещинки и края,

И будешь почти маяк

Потерянным кораблям,

И будешь прозрачно-ясен.

И будешь почти кувшин,

Чьи светом прошиты швы.

Теплом изнутри согрет.

Сквозь раны проходит жизнь.

Сквозь раны проходит свет.

И будет такая высь,

И будет такой полёт,

Как будто ты сам копьё,

И тот, кто метнул копьё,

И кто от копья умрёт,

Как будто ты просто всё,

И тело твоё, как храм:

Ни горя, ни боли нет.

Иного маршрута нет:

И в жизни нельзя без ран.

Сквозь раны проходит свет.

***

I

В мягкой ладони прыгает лучик.
Ладонь зажимая, ныряешь в пруд.
Всё так прекрасно, не может — лучше.
С берега машут, домой зовут.

Солнце заходит, лучик сбегает,
Прячется на ночь в чужой руке.
Бежишь прямо к дому в промокшей майке
И с деревянным крестиком на шнурке.

II

Первый подарок,
От мамы с папой
первый подарок взрослый.

«Скопили с зарплаты,
Носи аккуратно,
И позвони крёстной».

Единственной дочке
Крестик с цепочкой —
Распятие с ноготок.

Мамы не станет,
Папы не станет,
Останется только он.

На тоненькой шее,
Первое украшенье
Не мамино, а своё!

Думаешь сладко:
Соседка Женя
От зависти упадёт!

III

Твоё время проходит листами календаря,
Мерным тиканьем стрелок и сеточкой лёгких морщин.
Твоё время проходит, на память лишь память даря.
Говорят, для того и проходит, чтобы лечить.

А ещё говорят, что лекарства его горьки,
Осознаешь, когда доберёшься до сути:
Беззаботным таким и счастливым таким
Ты, наверное, вряд ли когда-нибудь будешь.

И сидишь, и сжимаешь нательный крест,
Мамы нет, папы нет, и никто уже не поможет.
Остаётся надежда — надежда есть? —
Отпечаталась холодом в тёплой коже.

IV

Никого не вините,
Прочтите молча
Слов вереницы,
Нити, полчища
Чище не сделают мою мысль:
Её ни собрать,
Ни починить.
Мне это снится —
Пыльцой на лицах
Траур лежит, пальцем не подцепить.
Звоните в полицию,
Срочно в полицию!
Врите им, врите,
Станьте обманом,
Главным обманом,
Крестиком на цепи.

Ольга Гурилёва родилась в 1996 году в Белгороде. Резидент Московской Литературной гостиной. Публиковалась в журналах «Вторник», «Четырёхлистник». Лонг-лист премии «Лицей» (2024 год).