ХХХ

Снег над Кинешмою сонной,

Церковь Божия в миру…

Храм пресветлый, день просторный,

Неужели я – умру?

Но на рассверлённой глади,

Тошным мыслям вопреки,

Терпеливо в лунки глядя,

Ждут удачи рыбаки,

И в гостинице «Центральной»

Хочет водку пить со мной

Нападающий центральный

Из команды областной.

У буфетчицы бессменной

Вечный коржик на лотке…

Может, просто все бессмертны

В этом тихом городке?

х х х

          «Стыдно быть несчастливым».

                      Александр Володин

Не к кому больше пойти на Большую Пушкарскую, 44 –

С мемориальной доской не обняться, не выпить подавно,

Да и не хочется – профиль на камне пошел бы

Войск инженерных полковнику… Дворик, в который,

Метры к продаже готовя, сносили к помойке

Сгинувшую ерунду неумелого быта,

Весь этот хлам, заодно с машинописью истлевшей… –

Стынет морозами новыми. Ладно,

Прочь навсегда. Пойду стороной от стороны Петроградской,

Сяду в кафешке, глядишь, и согреюсь.

Что смотришь,

В темном двойном застеколье двойник, избывающий время?

Помню, что стыдно, но дай мне побыть несчастливым.

х х х

И.Б.

Распалась империя к чертовой матери.

Обломки плывут к берегам демократии

с обкомом в фарватере. Дело говно.

Империи рушатся, штука не новая,

конечно, но жаль человеков, которые,

цепляясь за воздух, уходят на дно.

А впрочем, история есть вид искусства и

требует жертв. Государство союзное

котурны отбросило. Хор не жилец

в эпоху распада чего-нибудь надвое

и больше. Тут выживут самые наглые

и приватизируют Рим, наконец.

Море Кортеса

В краю, где древние ацтеки

На обалденном солнцепеке

Друг друга резали, чтоб боги

Им обеспечили рассвет, –

Есть море имени Кортеса,

Который, очищая кассу

Земли, сюда приплыл без визы

И свел их численность на нет.

Ацтеки, называя море

В честь этой, прямо скажем, твари,

В виду, мне кажется, имели

Простые нравы здешних мест:

У нас, ацтеков, крика «браво»

Достойны жившие кроваво, –

И чем масштабнее расправа,

Тем симпатичнее кортес…

«КУРСК»

Замалчивать беду. Отказом

Ответить и не дать помочь,

И воду черную с баркаса

Семь дней радарами толочь.

И врать заведомо и скверно,

И вновь риторику плодить,

И всех похерить, и посмертно

Всех наградить.

P.S.

«Люблю Отчизну я, но странною…» –

Глаза б мои уже не видели

Ее вокзалов лавки банные,

Аэропортов накопители,

Свово пути через Вселенную

Ее развинченные поиски,

Духовность эту офигенную

С Христом на знамени обкомовском…

Хот-доги заедая пиццами,

Любя Каддафи при оказии,

Она березовыми ситцами

Заколебала всю Евразию –

И заколдово-зачарована –

Сама собой! – лежит, громадина,

Где тянут всё, что не своровано,

И тырят всё, что не украдено.

Дороги вектор тут утратили,

Пейзане жизнь ведут унылую,

За слово «гринпис» шлют по матери,

И в глаз дают за душу милую.

Здесь пуст лоток, но полон противень,

Идет распитие – столетия,

А джаз всегда – измена Родине.

Здесь бьют на первое и третье.

Зато здесь Гоголь опечаленный

Пересидит себя, отвесного,

И вдруг весна придет нечаянно,

Холстину разодрав небесную,

И посреди столпотворения

В судьбу заваривая вымысел,

Не печь, по щучьему велению,

Но речь – куда-нибудь да вывезет…

ххх

Выйти вон, залечь в нирвану,

Переехать налегке –

И гулять вдоль океана

С кроликом на поводке!

Эта там теперь примочка,

Эта фишка – всех крутей:

Длинноухий на цепочке,

Косоглазый друг людей…

Утро красит нежным светом

Все, чего в России нет.

Позабудем то и это! –

Кролик, хочешь на Сансет?

Где не холодно и сыро,

А светло над головой,

Где идет себе де ниро

С аль пачиной, как живой.

Выпьем, кролик мой нерусский,

Много белого вина.

Нам не стать уже закуской,

Нам свезло... За жизнь – до дна!

Эта штука стоит дрожи,

Слез, бегущих горячо.

Кролик, мы расчет отложим,

Мы надышимся еще!

Под родной гармошки звуки

Остывает суп с котом,

На столе ебутся мухи…

Делай ноги, длинноухий!

Может, свидимся потом.

Виктор Шендерович. Родился в 1958 году в Москве.

Занимался в театральной студии п/р Олега Табакова, работал преподавателем сценического движения в ГИТИС (ныне РАТИ) и театральном училище им. Щукина. Печатается с середины 1980-х. Вел колонку в газете «Московские Новости». 

Автор программ «Куклы» и «Итого» на телеканале НТВ (1995-2001), «Бесплатный сыр» на канале ТВС. Двукратный лауреат высшей телевизионной премии «Тэфи» (1996, 2000). После ликвидации в России независимого телевидения сотрудничает с радио «Эхо Москвы» и радио «Свобода», публикуется в журнале «The New Times».

Член Русского Пен-Клуба, лауреат российских и международных премий, в т.ч. премий «Золотой Остап» (Санкт-Петербургский фестиваль юмора), «Золотое перо России» и «Журналистика как поступок». Лауреат премии Московской Хельсинкской Группы в номинации «За защиту прав человека средствами культуры и искусства».

Проза и драматургия переведены на английский, немецкий, французский, персидский, украинский, эстонский, финский и польский языки.

 Фотограф Юрий Терко