литературно-художественный журнал «ЭТАЖИ»

[email protected]

Алёна Рычкова-Закаблуковская

Взошла глубинная вода

26.01.2024
Вход через соц сети:
30.03.20162 698
Автор: Алексей Григорьев Категория: Поэзия

Под стеклянным колпаком

Под стеклянным колпаком

 

Ветви облетевшие качаются,
и уже не важно, чья вина,
что субъект когда-нибудь кончается,
как бутылка тёплого вина.

Сверху только облаки и голуби,
снизу только мокрая трава.
Жаль, не залепить мавашу в голову
запретившим ночью продавать.

Пузырятся джинсы над коленями —
значит отгулял и доносил.
Мы стоим у памятника Ленину,
где стоянка жёлтого такси.

Сверху только чёрное и страшное,
сбоку разноцветный кинозал.
Некого и не о чем расспрашивать,
некому и нечего сказать.

Хорошо, что некому и нечего,
хорошо стоять и слушать, как
бьют снаружи снежные бубенчики
о стеклянный космоса колпак.

 

Подснежник

 

А мальчик пишет «снег идёт»,
потом «метель, метель, зима» и
обводит точки в букве «ё»,
а снег его не понимает.

Зачем «метель»? Что за каприз?
И «снег идёт» вполне хватило б.
И, опускаясь на карниз,
он сквозь окно глядит в квартиру.

Снег шелестит: «а ну давай, 
не мельтеши в строке, потише, 
я подскажу тебе слова...» — 
Снег говорит, а я не слышу.

Не я, а я в двенадцать лет,
который мной когда-то станет,
который знал бы, что поэт,
для снега белым лист оставил.

Который пишет «не сберечь»
и на полях «необратимо»,
открыв впервые, что не речь,
а снег собой заполнит зиму.

И снег стихает. Он и те
втроём молчат теперь, понеже
созрело Слово в темноте,
и распускается подснежник.

 

Охотник на снегу

 

Февраль, февраль, и голуби над речкой,
и горка снега на печной трубе.
Охотники, идущие навстречу
друг другу, переходят в точку «б».

И видят клён у жёлтого вокзала,
автобусы на площади, базар
и снег, что возле школы набросало,
как тысячу мгновенных лет назад.

Они стоят у здания больницы,
чуть-чуть левее вывески «вино»,
и удивленный школьник круглолицый 
глядит на них в больничное окно.

Я это помню: ржавые ворота
и зеркало в палате на стене.
Охотники сошлись за поворотом,
а прочее другое как-то не…

Куплю вина — зимой идёт охотней,
в автобус, чтоб согреться, забегу.
Единственный оставшийся охотник.
Единственный. Последний на снегу.

 

Аховое

 

Зима? Зима. Сиди себе и слушай,
как лифт ползёт, минуя этажи.
И холодно, и муторно, и душно,
и дерево в окне мешает жить.

Зима? Зима. И голуби над речкой,
дорога и заснеженный вокзал.
Неважно, что тут вечно, что конечно —
важнее, что я это описал.

Остаться тут? Увы, не этот случай —
не в этой середине января.
Ах если бы, ах если бы, ах лучше.
Ах дерево, ах голуби, ах я.

 

* * *

Какая стынь на белом свете, боже мой,
какая блажь, какой высокий клён.
Не ангелы, а редкие прохожие
взлетают над заснеженной землёй.

И снег летит — щекочется и дразнится,
и не на кого, в общем-то, пенять.
И, знаете, какая, к чёрту, разница,
что вы не очень любите меня.

И в парке так же холодно и мусорно,
и снег летит, и муторно, и не
уместна, в самом деле, эта музыка,
чудесная, чуть слышимая мне.

 

Мальчики

 

Нежные девочки, чем вам навеяло,
что же вы плачете, ах.
Верные мальчики — пальчики веером —
в землю сошли на понтах.
Милые мальчики с крепкими нервами,
каждый боец и герой,
много успели вы с семьдесят первого
по девяносто второй?
Спутали с белыми чёрные клавиши,
с греческой визой погост.
Как вам сегодня стоится на кладбище
в полный базальтовый рост?
С чётками, верными «бэхами», пушками,
крупной голдой в перевив,
в поле берёзками, в рощах церквушками 
Спаса-на-юной-Крови,
где грустной девочке в платьице шёлковом
с тёмной иконы над ней
к тайнам причастный ребёнок нашёптывал
о беспощадном огне.

 

Алло

 

Алло тебе, любимая, алло.
На две страницы снега намело.
И буквы над замёрзшими кустами 
с воронами меняются местами.

Несу слова. А что еще нести?
Ты девочка, игрушка, травести,
озябший ангел над церковной крышей.
Мы поживём и, может быть, попишем.

Как вертится метельная праща!
Бог щурится, но снег не запреща…
Алло, родная, цигель ай люлю.
Мне кажется, что ты меня люблю.

 

 

Заячье

                  Андрею Чемоданову

качается постельная трава
я маленький мне вечность или два
и мамины заботливые пальцы
и маленькие пляшущие зайцы

я маленький ещё и в этом суть
я заяц заблудившийся в лесу
и надо мной как башенные краны
скрипящие дерутся великаны

я маленький и скоро я усну
зацепленный за лунную блесну
и лисий долгожданный вельзевул
нырнёт за мной в звенящую траву

 

Собака думает

 

Во дворе трава, на траве собака.
День застрял в себе, как обрывок песни.
И собака думает: человекуоднако
ивполнебесприютноивнутрисебятесно.

На траве дрова шелестят листвою. 
Расстелить кровать, удалить аккаунт.
А собака думает: почемуонневоет? 
можетучеловекапокрупнейтараканы?

Во дворе июнь и фонарь-калека,
И сирень цветёт над прогнившим баком.
И собака думает: заведучеловека
покаоннезавёлсебедругуюсобаку.

 

Блесна

 

По-весеннему кычет клошар,
Снег лежит почерневшими кучами.
А на небе сверкающий шар,
Ни любить, ни жалеть не приученный.

Золочённый пустой батискаф,
В океан уходящий обеденный,
Где по дну ковыляет тоска,
Словно шахматный конь недоеденный.

Где опять это утро, и снег,
И дорога, и школа, и госпиталь.
Где висит человек на блесне 
Никудышной приманкой для Господа.

 

Алексей Григорьев. Родился в 1972 году в Ленинграде. Печатался в «Литературной газете», «Вечерней Москве», журналах «Волга», «Нева», «День и ночь», «Современная поэзия», «Зеркало», «Интерпоэзия», «Новая юность», «Дети Ра», «Алконостъ», «Сибирские огни», «Зинзивер» и др. Автор книг «Рыбы», Адвансед Солюшнз, 2009; «Без видимых причин», Арт Хаус Медиа, 2014., «Книга случайных чисел», СТиХи, 2016. Участник ЛИТО Пиитер. Страница в Журнальном зале: https://magazines.russ.ru/authors/g/algrigorev/

 

 

30.03.20162 698
  • 2
Комментарии

Ольга Смагаринская

Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»

Павел Матвеев

Смерть Блока

Ольга Смагаринская

Роман Каплан — душа «Русского Самовара»

Ирина Терра

Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»

Ирина Терра

Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»

Елена Кушнерова

Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже

Эмиль Сокольский

Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца

Михаил Вирозуб

Покаяние Пастернака. Черновик

Игорь Джерри Курас

Камертон

Елена Кушнерова

Борис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»

Людмила Безрукова

Возвращение невозвращенца

Дмитрий Петров

Смена столиц

Елизавета Евстигнеева

Земное и небесное

Наталья Рапопорт

Катапульта

Анна Лужбина

Стыд

Борис Фабрикант

Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»

Галина Лившиц

Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder

Марианна Тайманова

Встреча с Кундерой

Сергей Беляков

Парижские мальчики

Наталья Рапопорт

Мария Васильевна Розанова-Синявская, короткие встречи

Уже в продаже ЭТАЖИ 1 (33) март 2024




Наверх

Ваше сообщение успешно отправлено, мы ответим Вам в ближайшее время. Спасибо!

Обратная связь

Файл не выбран
Отправить

Регистрация прошла успешно, теперь Вы можете авторизоваться на сайте, используя свой Логин и Пароль.

Регистрация на сайте

Зарегистрироваться

Авторизация

Неверный e-mail или пароль

Авторизоваться