Стать стрелкой на часах
Казанского Кремля.
Клавишей Delete
Мирового компьютера.
Западающей си бемоль,
Утренним бесцветным мраком,
Всеми собаками мира.
Очками Exte на родной переносице
Безвольным сердечным клапаном —
Чем угодно,
Лишь бы не Лилей Газизовой
Львиный рык и курицын кокот
Добрый Перенов подарил мне
Львиный рык
И курицын кокот…
Весь день я ходила по городу,
И все говорили:
— Смотрите,
Вон женщина с рыжими волосами
Несёт в руках
Львиный рык
И курицын кокот.
И на мобильники фоткали
Меня не пускали в магазины,
Говорили, что
С львиным рыком
И кокотом куриным
Они не обслуживают.
Только продавщица фруктов,
Заглядевшись на них,
Дала яблоко.
Устав от них,
Рыка и кокота,
Я решила
Их выпустить на свободу
И тихонько в воду опустила.
Так они и поплыли,
Между собой переговариваясь —
Львиный рык
И курицын кокот..
Девочка и поезда
Большие поезда не останавливаются
На маленьких станциях…
Август развода родителей
Гудит во мне гулом
Приближающегося поезда.
И нарастающим стаккато колес…
Я с няней лето провожу
На маленькой станции,
Где дочь ее флажками машет,
Встречая-провожая поезда.
Трудно в шесть лет сосчитать все вагоны.
То и дело сбиваюсь,
Ведь большие поезда не останавливаются
На маленьких станциях…
Я храбро по шпалам гуляю,
На рельсы монетки кладу,
А поезд их сплющивает.
Получаются большие и тонкие.
Немного развлечений на забытой станции.
Большие поезда не останавливаются
На маленьких станциях…
Две собаки, одна кошка,
Бабочки, и жуки, и птицы —
Бесстрашная фауна обитает
Вдоль линий железнодорожных.
И всех нас завораживают поезда,
Которые не останавливаются
На маленьких станциях...
С тех пор предпочитаю самолеты…
Одинокая сигарета
За третьим столиком справа
В кофейне на Лобачевского
На столе дымится сигарета,
Оставленная кем-то в пепельнице…
Куда спешил человек,
Что не дотушил её?
Почему не докурил?
Почему бросил всё на свете —
А иногда сигарета и есть всё на свете —
Чтобы оказаться в ином месте?
Я думаю, он не попал под машину
И успел добежать
До любви,
До рассвета
До чуда…
Струйка дыма,
Не втянутая в лёгкие,
Тоскливо вьётся над столом…
***
Хочется улететь с тобой в Белград.
Там вежливые водители
И вкусное мороженое.
Какой-нибудь сербский поэт
Угостит нас
Национальным супом
И повезёт смотреть
Национальные развалины.
А мы украдкой от него
Будем целоваться,
Забыв о развалинах, Белграде
И даже сербском поэте.
Снегопаденье
В контексте мартовского снегопада
Недостоверными становятся
Слова и города…
В контексте мартовского снегопада
Неверно дребезжание трамваев,
Сворачивающих с Пушкина
В Норштейновский туман…
И как не ощутить родства
С холодным воздухом,
Он в лёгких вязнет
И не даёт дышать…
В эфире стынет
Протяжно-сложная
Песнь муэдзина…
Порой невыносимо,
Но светло
Снегопаденье в марте…
***
Несла тебя на вытянутых руках
Бережно, нежно.
Улыбалась нехитрым мыслям.
Реки вброд переходила —
Татарские, русские, всякие…
Слышала, не слушала слова —
Холодные, теплые, разные…
Но большую гору не одолела.
У подножия положила.
Буду следить издалека.
Буду беречь издалека.
Руки несладко болят —
Пустые…
Капризничай, сынок
Спи сынок.
Войны не будет.
Ни сегодня и ни завтра,
Никогда не будет.
Я потакать
Твоим капризам стану,
Смешить и утешать тебя,
И смазывать коленки йодом.
Ты вырастешь.
И ты поймёшь меня.
Боюсь, поймёшь меня.
Капризничай, сынок.
***
Дожди идут как пленные солдаты,
Не в ногу, спотыкаясь и вразброд.
А я пока не чувствую утраты.
Неверие мне силы придаёт.
Дожди идут, взбивая пену в лужах
Своею нескончаемой тоской.
И мне должно от этого быть хуже,
Но жизнь течёт сонливою рекой.
И через год, не веря, не проверив,
Гляжу на ненадёжный водоём.
…Но за тобою не закрылись двери
Во сне. Мы там ещё вдвоём.
Лилия Газизова – поэт, эссеист, переводчик. Родилась в Казани в семье профессора истории. Окончила Казанский медицинский институт и Московский Литературный институт им. А. М. Горького (1996). Училась в аспирантуре Института мировой литературы (ИМЛИ) РАН. Шесть лет проработала детским врачом. Литконсультант по русской литературе и художественному переводу Союза писателей Татарстана. Ответственный секретарь журнала «Интерпоэзия» (Нью-Йорк). Автор тринадцати сборников стихотворений, изданных в Москве, Казани, Польше и Румынии. Первая книга «Черный жемчуг» опубликована в начале 90-х с предисловием А.И. Цветаевой.
Публиковалась в журналах «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Октябрь», «Арион», «Интерпоэзия», «Нева» и др. Стихи переведены на двенадцать европейских языков, опубликованы в зарубежных антологиях и сборниках. Известна и как переводчик татарской поэзии на русский язык. Лауреат нескольких литературных премий. Основатель и организатор Международных поэтических фестивалей им. Н. Лобачевского и Хлебникова ЛАДОМИР (Казань, с 2011-го года).
* фотограф Маша Сивова
Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»
Смерть Блока
Роман Каплан — душа «Русского Самовара»
Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»
Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»
Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже
Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца
Покаяние Пастернака. Черновик
Камертон
Борис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»
Возвращение невозвращенца
Смена столиц
Земное и небесное
Катапульта
Стыд
Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder
Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»
Встреча с Кундерой
Парижские мальчики
Мария Васильевна Розанова-Синявская, короткие встречи