Поезд вечерний
Вечереет — вечереет — вечерело.
Это тело вышло на вокзал,
В черноте вечернего предела
Полевой кондуктор показал
Палочкой осеннего разлива
Из раздела липовых осин.
То ли руки отсырели, либо
Это телом пахнет керосин.
Так ли, эдак — не затопишь ночи,
Милый друг кондуктор, и в любом
Случае в закатном средоточье
Вечереть под этим козырьком.
Электричка тащит очумело
Пассажиров. На полотнах шелк.
На платформе вечереет. Вечерело —
Вечерело — вечерело. Я прошел.
***
люди уходят
в ходе свеченья
люди уходят
без возвращенья
люди и звери
орлы индоутки
в двери и окна
ступают на сутки
и выступают
в области сердца
а через сутки
невозвращенцы
***
Я поплавок в пустых озёрах сна,
Меня не захлестнёт волна,
Мне не до дна
Тонуть поручено рыбацкою рукой.
Меня тревожит мой покой,
И ни на кой
Мне не сдалась обрубленная снасть.
Моя единая напасть —
Судьба-карась.
Северный Поезд
Поезд сорвался с каймы привокзальной
каменным лозунгом,
стрелкой металла,
с треском платформ,
провиантовым
лязгом,
в сторону
Глазго — провинциала.
в сторону Стерлинга,
Перта,
Обана,
перепелиных равнин у Аппина,
по направлению к Форту Вильяма,
Лоху Катрины,
Киллину,
и мимо.
Поздним апрелем и
вечером поздним,
поезд немедленный,
поезд досрочный,
милостью
божьей
безумным
обозом
так тяжело и
железно-
дорожно
всё подминает сталь-колесами:
полуоткрытые рты полустанков,
стрелочных будок зашитые ставни,
будние дни официантов (в отставке).
Поезд бежит или ищет
(от счастья)
клана МакЛина,
МакРэ,
Эллиота,
он же несёт свои медные части
к Мысу Надежды Святой Маргариты;
но,
поставляя железную тяжесть
на
произволы магнитному полю,
он
недоношенный следует дальше:
Северный Поезд на Северный Полюс.
Поезд свершается и
совершает
проникновенье арктической зоны
и исчезает
по
вертикали
за нулевою
каймой
горизонта.
***
Любови бывают разные.
Бывают любови грязные
Оранжевые, лиловые,
От цвета любого отмытые.
Семейные,
Ангеловые,
В подъезде по морде битые.
Заочные,
Умеренные,
Долгосрочные,
Преждевременные.
От чистого сердца
— Без разницы
До гроба
— Целую, до пятницы.
Я слышал, что также бывают, такие любови
каких не бывает.
***
В моем словаре так много места
пустого —
Приходи заместo
любого
слова.
Заходи на Х —
хохотом в храме;
Или, скажем, на С —
стограммом в стакане.
Забегай баобабкой бубенной,
Залетай тетивой утомленной
стрелой.
Сквозь пустое окно —
на О,
Через заднюю дверь —
на Р.
А хочешь — себя укрой
посреди
Л и К
там сиди
тихо как
лирика.
***
Приготовление к зиме,
И под пологом скирды.
Свело морозом пустотель —
Собрать успеем вряд ли.
На коврике остатки дров.
Хоть холодно под утро,
Я не могу пройти на двор:
Не та температура.
Ты знаешь, есть такой один —
Рифмует зиму с телом,
Весною виделся я с ним,
С тех пор по телефонам.
Еще один рифмует, блин,
Что под руку попало.
А вот еще… Да мало ли?
Таких одних нас много.
К зиме готовимся. И я
Недосмотрев рожденье
Предснежных тающих семян
Задергиваю шторы.
Ты рядом дышишь. На узор
Своих сплетенных пальцев.
Мы любим — за окном мороз —
Крутить из дыма кольца.
Еще мы любим рассуждать:
Собратьев разбросало.
Да мало ли… пойду схожу
На двор и за дровами.
Домашнее
земное богатство
агат и лучина
тяжелое братство
больного мужчины
настольная книга
постель и бумага
подвижность и гибкость
движения бога
халатик спортивный
нога из-под стула
но тапочек мало
и стынет посуда
окно слуховое
а дверь о пороге
и запах в алькове
про песню о слове
Антон Тенсер — поэт, переводчик, лингвист-цыгановед, кандидат наук (Манчестерский университет). Родился в Новосибирске, жил в Киеве, с 1989 года живет в США. Подборки стихов выходили в "Воздухе", "Полутонах" и TextOnly. Переводил Олега Юрьева, Григория Дашевского, Анатолия Гаврилова, Леонида Шваба, Семена Ханина; переводы публиковались в InTranslation, Brooklyn Rail, Artful Dodge и др.
Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»
Михаил Богин: «Я попал под горячую руку холодной войны»
Майя
Валентина Полухина: «Я, конечно, была влюблена в Бродского»
Анатолий Кузнецов: судьба перебежчика
Полина Осетинская: «Я долго воспитывала свою аудиторию»
Это только чума
Хроника агонии
Смерть Блока
Сегодня мы должны играть, как кошка мяукает — мяу, мяу...
«Делай так, чтобы было красиво». Интервью с Татьяной Вольтской
Из воспоминаний об Арсении Тарковском
Я помню своего отца Георгия Владимова
Приближаясь к «Ардису»
Исчезновения
В тишине
«Скоропостижка». Интервью с писателем и судмедэкспертом
Юлий Даниэль: «Вспоминайте меня…»
Ракетчик Пешкин
Шпионские игры с Исааком Шварцем