литературно-художественный журнал «ЭТАЖИ»

[email protected]

Алёна Рычкова-Закаблуковская

Взошла глубинная вода

26.01.2024
Вход через соц сети:
29.07.20163 431
Автор: Андрей Диченко Категория: Проза

Читая Мамлеева

Степан познакомился с Яной на чарующем концерте японской пианистки, где испытал ощущение полной гармонии с окружающим. Он застал в одиночестве эту рыжую девушку в тот момент, когда она была совершенно растеряна и взглядом искала знакомое лицо куда-то запропастившейся подруги.

Степану показалось, что она здесь какая-то чужая. Он смотрел, как эта незнакомка стояла перед кованой решеткой гардероба среди тучных людей, от которых пахло дорогими духами и неизбежностью случайной смерти.

Яна же сияла жизнью, которую нужно было ловить, как свободолюбивую певчую птичку. Тоненькими ручками, похожими на ветки изящных южных деревьев, она держала тяжелое пальто, сотканное из шкуры замученного животного. А еще она периодически поглядывала на свое отражение в растрескавшемся круглом зеркале. К своему лицу Яна испытывала антипатию, поэтому хмурилась от увиденного.

Степан долго не понимал, что он нашел в этой девушке. Быть может, ему просто нравились мучения. Но физической боли он предпочитал боль душевную, а точнее – извечные ее поиски. Яна одним своим видом походила на искомый объект.

– Вы задали интересный вопрос. Мне понравилось, – Степан улыбается, в то время как она выглядит напуганной. Но деваться некуда. Степан – как глыба, которая свалится на нее в случае одного неосторожного жеста.

– Но я не задавала вопросов…

Понимая всю неловкость своего положения, Яна говорит нелепости и уже представляет, как этот человек будет бить ее через десять лет. Таким мысленным импровизациям ее научила покойная мать. И то только в том случае, если от вида мужчины пересыхает в горле и хочется плакать кровавыми слезинками.

Все случилось именно так.

– Тем не менее, это интересный вопрос!

Степан не отступает, потому что чувствует превосходство. Затем он произносит свое имя, узнает имя девушки. Еще через минуту – телефон, а еще через одну – говорит, что встретит ее недалеко от метро на следующий день. Не согласиться нельзя, потому что отказ может повлечь страшные последствия, стократ хуже любых древних пыток (он об этом предупредил).

Откланявшись и пихнув плечом нескольких верещащих старух, он уходит домой, петляя между домов по заснеженным тропам, проложенным толпами рабочего люда. По ночам эти узкие пути слегка присыпаны снегом, отчего Степану кажется, что жизнь отступает от планеты в погоне за погасшим Солнцем по изгибистой траектории. Когда падают самолеты, они оставляют в небе похожие следы.

Яна будет ждать его завтра на площади, потому что обещала. Там, за памятником посредственному поэту находятся промзона и громадные здания заводов. Говорят, там иногда убивают. А все потому, что по сравнению с заводами-гигантами человек похож на сущую никчемность, и порой не верится, что именно благодаря ему все это нагромождение бетона обретает прямоугольные формы и источает черные кучевые облака для небес. 

Степа верил, что все заводы в этом городе построены для концентрирования черного тумана в нижних слоях атмосферы. Большие пространства вызывали в нем чувство восторга и понимание, что кто-то, возможно, и хочет убивать от такой чарующей дезориентации.

Пройдя несколько сот метров по одному из бульваров, ведущему во тьму ветхих доисторических конструкций, они спустились в ничем не освещенный подземный переход. Внезапно Степа прижал Яну к холодной мраморной стенке.

«Все», – подумала Яна. Но у ее молодого и смелого спутника были иные намерения.

Скинув портфель на грязный пол, покрытый сплошной коричневой жижей из соленого песка и снега, Степа извлек книгу Юрия Мамлеева «Шатуны». Несмотря на отсутствие света, страницы этого произведения литературы мерцали искусственными бликами.

– Называй номер, – скомандовал он.

– 76, – робко ответила Яна.

– Номер строчки.

– Двенадцатая сверху.

Перевернув несколько хрустящих страниц с черными полосами мелких букв, Степа зачитал отрывок про блудную искательницу приключений и большое количество мужчин, которые получали утешение от тепла и сладости ее плоти, но совершенно не удовлетворяли аппетиты ее поиска. 

Степа удивился.

Яна обреченно пожала плечами.

– Это правда? – шепотом спросил он на всякий случай, чтобы не распугать призраков судьбы.

– Да, – ответила Яна, не оставляя ни единой возможности для оправдания.

Когда Степа спрятал книгу, они вышли к громадному зданию, выстроенному из красного кирпича, сыпавшегося кровавой крошкой. Возле тоннеля, ведущего в недра проходной, возвышалась металлическая водоразборная колонка. Вероятно, ее красили в черный цвет, но от мороза и постоянных прикосновений грубых мужских рук она вся полиняла и блестела, как только что собранная ракета. Степа всем своим телом надавил на погнутый рычаг, а Яна приложила ухо к ледяному металлу. Перед тем как струя чистой воды ударила в мерзлую землю, послышался брякающий скрежет. Точно так же скрипела детская карусель в ныне закрытом городском парке.

Глядя на струю воды, в которой можно было увидеть отражения звезд, Степа поймал себя на мысли, что его детство кончилось, а хмурая тетя в синей жилетке больше никогда не пустит его на карусели.

Яна закрыла мокрые от слез глаза, потому что ей наверняка придется рожать от него детей, и никак от этой ответственности быть матерью не уйти.

Немного позже, когда на кухне орали голодные дети, а бездомные собаки выли под окнами от необратимости судьбы, они оба перечитали «Шатуны» по три раза, но не нашли рокового фрагмента.

Еще через месяц Яну лишили родительских прав, а Степа напрочь забыл свое прошлое и отправился проповедовать истину в заводских цехах.

Как и прежде, ему не доверяли.

 

 

Фотограф Юлия Янюк-КозловскаяАндрей Диченко. Родился в 1988 году в Калининграде. С 1990-х живет в Беларуси. Белорусский русскоязычный писатель и журналист. Автор книг «Ты - меня», «Плиты и провалы». Тексты публиковались в белорусских, российских, американских, израильских литературных журналах. Рассказы переводились на белорусский, английский, французский и сербский языки.

 

 

29.07.20163 431
  • 2
Комментарии

Ольга Смагаринская

Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»

Павел Матвеев

Смерть Блока

Ольга Смагаринская

Роман Каплан — душа «Русского Самовара»

Ирина Терра

Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»

Ирина Терра

Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»

Елена Кушнерова

Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже

Эмиль Сокольский

Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца

Михаил Вирозуб

Покаяние Пастернака. Черновик

Игорь Джерри Курас

Камертон

Елена Кушнерова

Борис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»

Людмила Безрукова

Возвращение невозвращенца

Дмитрий Петров

Смена столиц

Елизавета Евстигнеева

Земное и небесное

Наталья Рапопорт

Катапульта

Анна Лужбина

Стыд

Борис Фабрикант

Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»

Галина Лившиц

Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder

Марианна Тайманова

Встреча с Кундерой

Сергей Беляков

Парижские мальчики

Наталья Рапопорт

Мария Васильевна Розанова-Синявская, короткие встречи

Уже в продаже ЭТАЖИ 1 (33) март 2024




Наверх

Ваше сообщение успешно отправлено, мы ответим Вам в ближайшее время. Спасибо!

Обратная связь

Файл не выбран
Отправить

Регистрация прошла успешно, теперь Вы можете авторизоваться на сайте, используя свой Логин и Пароль.

Регистрация на сайте

Зарегистрироваться

Авторизация

Неверный e-mail или пароль

Авторизоваться