рассказ из книги "Ослиная порода" 

СВЯТОЧНЫЕ ГАДАНИЯ

После Рождества, которое православные христиане справляют седьмого января, наступали особенные волшебные дни. По вечерам наши дома в Грозном наполнялись легендами и колдовством. Женщины отыскивали на пожелтевших листках, переживших долгие годы войны и мира, старинные святочные гадания. По традиции гадать следовало до девятнадцатого января, до праздника Крещения, когда, согласно преданиям, силы добра одерживали победу над злом.

— В эти две недели ангелы и демоны ведут борьбу меж собой, поэтому открываются врата времени и каждый человек может заглянуть в будущее! — повторяли старухи в нашем дворе.

Ближе к полуночи, когда звезды следили за делами людей, тетя Зина, грузная дама в годах, принесла две свечи и решила налить воды в стакан без граней. Я хотела подсунуть ей обычный граненый стакан, за что немедленно получила щипок от мамы. К которому прилагалось нравоучение:

— Ты, ослиная порода, свое не выдумывай! Все должно быть правильно. Иначе никакая магия не сработает!

Первое правило колдовства гласило, что стакан должен быть прозрачен и чист. Иначе смотри в него, не смотри, а будущего не узреть. На дно стакана опускали золотое обручальное кольцо. Это должна была сделать женщина, которая венчалась под сводами храма. По краям стола зажигали две свечи.

— Если кольцо не из церкви, оно соврет! — повторяла тетя Дуся.

Но у соседки Зины правильное кольцо было. Каждому, кто хотел заглянуть в калейдоскоп времени, следовало смотреть только в  середину золотого ободка и медленно поворачивать стакан против часовой стрелки.

— Аккуратней! — подсказали мне, когда пришел мой черед.

— Кто будет моим мужем? — спросила я, ученица третьего класса.

И увидела внутри кольца, как на телевизионном экране, волка, горы и цветы.

— Да помилует меня Аллах! — вздыхала тетушка Марьям, пришедшая к нам с другими соседками.

Через какое-то время мама предложила новый способ заглянуть сквозь время. Нужно было оторвать от газеты клочок, потереть его, смять, а потом поджечь, положив на тарелку. Когда бумага сгорала, «корчась в агонии», тарелку придвигали к стене и смотрели, какую тень отбрасывает пепел.

Тетя Марьям ясно видела телегу, что было растолковано, как хороший урожай картошки в будущем году. Мне мерещились кошки и книги; Аленка разглядела маленькую худую собачку, на что мама сказала: «Это к новому другу!», а Башир обнаружил в играх теней лук и стрелы. Он тоже пришел к нам в гости с бабушкой, мамой и старшим братом по имени Мансур.

После гаданий все пили чай с пирогом, в который мать добавила осенние, слегка подмороженные яблоки, и рассказывали разные истории.

— Вы мне можете не верить,  — сказала Аленкина мама. — Но есть гадание, гораздо более опасное, чем эти детские игры с воображением.

— Верим! Верим! — хором закричали женщины. — Всякое в жизни бывает!

— Было мне шестнадцать лет, жила я тогда в Подмосковье и в крещенский вечерок решила погадать у зеркала, — продолжила тетя Валя. — Подружка согласилась помочь. Нас многие отговаривали, ибо это гадание требует бесстрашия и хладнокровия. Говорят, бывали печальные случаи: человек глянет в зеркало — и с ума сойти может. Но мы все-таки решились. По молодости…

— Расскажи! Расскажи! — раздался нестройный хор голосов. — Интересно!

— Электричества в деревне в те годы еще не было, — начала свой рассказ тетя Валя. — Зажгли мы свечку, поставили ее у зеркала и заспорили, кто из нас первой будет смотреть на жениха. Гадающая девушка должна находиться в комнате одна за крепко запертой дверью. Молодая красавица читает заговор, чтобы показался ей суженый, а сама смотрит в зеркало на дверь, что

отражается за спиной. Дух жениха придет и отопрет дверь. Отворачиваться от зеркала ни в  коем случае нельзя. Прерывать гадание категорически запрещается! Дух должен поговорить и уйти.

Бросили мы жребий. Первой выпало гадать мне. Села. Зуб на зуб от страха не попадает. Свечу зажгла. Жду! Все дети в комнате затаили дыхание, а я даже почувствовала, как бьется мое сердце: бух-бух-бух. — И тут, — таинственно произнесла тетя Валя, — вижу: дверь распахнулась настежь. Конечно, я  понимала, что этого не может быть, не всерьез это, но не могла оторвать глаз от зеркала. Вошел кто-то в черном длинном плаще. Я не могла разглядеть черты его лица, дрожала словно лист на ветру и про себя невольно начала читать «Отче наш...». Вздрогнул пришедший, но не исчез. Не зная, как прервать страшное гадание, опрокинула я зеркало. От этого и свеча погасла. Не в силах оставаться наедине со странными видениями, я закричала. Подружка, дежурившая за дверью, бросилась ко мне. Больше мы решили не рисковать. Пили чай и говорили о том, какая это все-таки глупость — святочные гадания.

Тетя Валя замолчала и сделала глубокий вдох. Мы сидели в потемках, так как электричество снова отключили, и нам было не по себе.

— Все на этом и закончилось? — спросил второгодник Башир, уткнувшись в колени бабушки Нины.

— Нет! В том-то и дело! — оглядываясь по сторонам, прошептала мама Аленки. — Наутро, убирая дом, я обнаружила под перевернутым овальным зеркалом обрывок ткани. Это был маленький зеленый клочок, похожий на брезент. Ничего похожего у нас в доме до этого не видели. Подружка не знала, как объяснить его появление. Тетушка пожала плечами и  бросила лоскут в ящик стола. Потом об этом и вовсе забыли. Столько трудиться приходилось! Работа в поле, тяжелый труд, учеба.

Через десять лет встретила я парня, полюбила его и вышла замуж. Переехала на юг. Родилась первая дочка Ангелина, сестра Аленки. Горе постучалось — померла тетушка, и поехали мы на похороны. Когда все закончилось, решила я в доме убраться и обрывок ткани нашла.

Вечером за ужином мужу рассказала, как шестнадцатилетней девчонкой гадала на святки: духа звала через зеркала, хотела спросить, кто моим суженым будет, да какой профессии, да как узнать мне его?

Муж ткань увидел — в лице переменился. Спросил, в какой день это произошло. А я уже и не помнила. «Уж не девятого ли в ночь?» — спросил он меня. «Точно, — говорю, — девятого. У подружки еще день рождения восьмого января, а мы на следующий день гадали». Муж за голову схватился, на ткань глядит, а я не пойму, в чем дело. «Я, — объяснил муж, — на Дальнем Востоке служил. И девятого в ночь отправили меня и товарища в дозор. Границу мы охраняли. Холодно. На мне был плащ. Ночь лунная, ветер кусачий, цепкий, как пес. Плащ мой за проволоку зацепился. Попытался отцепить его, он и порвался. Пришлось на следующий день латать. Это мой лоскут, с моего плаща!»

Как объяснить, что за тысячи километров сквозь зеркала можно передать знак?

Ни у кого ответа не было, но тете Вале все поверили.

Когда соседи разошлись, я взяла расческу и, проведя ей по волосам, произнесла:

— Во сне жених приходи, волосы расчеши! И, положив расческу под подушку, легла спать, чтобы увидеть своего суженого.

Купить книгу " Ослиная порода" в магазине Лабиринт  

Полина Жеребцова. Родилась в 1985 году в Грозном и прожила там почти до двадцати лет. В 1994 году начала вести дневники, в которых фиксировала происходящее вокруг. Дневники охватывают детство, отрочество и юность, на которые пришлись три чеченские войны. Учеба, первая влюбленность, ссоры с родителями – то, что знакомо любому подростку, – соседствовали в жизни с бомбежками, голодом, разрухой и нищетой. C 2003 стала работать журналистом. Была принята в союз журналистов России, в финский ПЕН-клуб. Лауреат международной премии им. Януша Корчака сразу в двух номинациях на (за военный рассказ и дневниковые записи). Финалист премии А.Сахарова: "За журналистику как поступок". В 2013 году получила политическое убежище в Финляндии. Автор антивоенных книг: "Дневник Жеребцовой Полины", "Муравей в стеклянной банке", "Тонкая серебристая нить". Книги переведены на двенадцать языков.