Это небольшое расследование об истории усадьбы в парке Кузьминки я сделала от безвыходности — длинные новогодние каникулы в условиях пандемии, когда никуда нельзя пойти и ни с кем нельзя встретиться, привели меня в парк, благо (а может и нет, судя по результатам расследования) живу я от парка в 10 минутах ходьбы. Мне все никак не давал покоя вопрос — почему до сих пор не восстановлены и не отремонтированы здания усадьбы — оранжерея, скотный двор, хозяйским дом? Теперь-то я знаю почему — есть страх выпустить демона, замурованного в железобетонный саркофаг. Но обо всем по порядку.

Подмосковное поместье Голицыных Влахернское-Кузьминки в середине IXX века считалось одним из самых красивых, благоустроенных и современных, с большой прилегающей территорией из лесов, прудов и поселений. Современный район Котельники и Вешняки тоже входил в майорат земель, принадлежавших князю Сергею Михайловичу Голицыну (1774-1859) — хозяину поместья, меценату, попечителю, члену Государственного Совета, директору Голицынской больницы (сейчас — голицынский корпус первой Градской). Это было время расцвета поместья — русского Версаля, как его называли за величие и дизайн. К Голицыным в Кузьминки в разное время приезжали члены царской семьи (императрица Мария Федоровна, великий князь Сергей Александрович с супругой), поэт Жуковский и многочисленные иностранные гости.

Остался документ, где описывается приезд в усадьбу высокопоставленных американцев в 1866 году. Их встречали с хлебом-солью крестьяне, работавшие в усадьбе. Крестьянский староста произнес такую речь о братских народах, что американцы растрогались, прослезились и подарили ему американский флаг, сказав, что даже цвета на флаге у нас одинаковые. Потом был банкет, гости пили, ели (а скорее «кушали»), произносили тосты за здравие царской семьи и любимых американских президентов — Вашингтона, Линкольна, Джонсона, оркестр играл национальный гимн Колумбии (так русские поэтично называли США). После застолья — вышли на веранду, где их ждали дамы из ближайших наемных дач, пришедшие посмотреть на американцев. Заморские гости не без удовольствия отметили, что почти все дамы свободно говорили по-английски. Был и фейерверк: и на суше, и на воде, красоты небывалой — на Чугунных воротах искрились буквы В, Л, Д — по первой букве американских президентов. Гости остались довольны приемом, разочаровала их только слишком ухабистая дорога из Москвы до усадьбы — да, дорогами Россия никогда не славилась.

Еще в усадьбе была молочная ферма или, как ее называли по-русски, скотный двор. Князь выписал коров английской породы, литр молока которых стоил дороже литра шампанского. На ферме делали сметану, творог, сыры, мороженое для хозяйского стола — такое местное производство было редкостью для приусадебного хозяйства в те времена.

В чудесной померанцевой оранжерее круглый год выращивали цитрусовые плоды. Померанец или горький апельсин — это гибрид мандарина и помело, отсюда и название оранжереи.

Были и конный двор с самыми дорогими породами лошадей и установленными бронзовыми копиями Клодтовских коней перед въездом; музыкальный павильон; птичий двор с редкими видами птиц; больница для бедных; египетский домик или летняя кухня, где готовили еду; церковь, с чудотворной иконой Влахернской Божьей матери, которую привезли из Иерусалима и подарили еще предыдущему владельцу усадьбы промышленнику и финансисту Григорию Дмитриевичу Строганову.

После смерти князя в наследство вступил его внучатый племянник (своих детей у князя не было), также Сергей Михайлович Голицын (1943 — 1915). Ему стало дорого содержать хозяйство и в 1912 году Голицын продал усадьбу городским властям. С этого года началось запустение и разрушение русского Версаля.

Москва расширялась, и власти решили сделать на месте парка очистные сооружения, но не успели — началась Первая мировая война. В усадьбе разместили госпиталь с ранеными солдатами. В 1916 году из-за неправильной растопки печи случился пожар — полностью сгорел деревянный хозяйский дом. Но остальные постройки остались, что и было с удовольствием национализировано в 1917 году. Все сохранившиеся после пожара здания отдали в распоряжение НИИ экспериментальной ветеринарии, просуществовавшему до 2001 года. В египетском домике проводились операции, в оранжерее и на скотном дворе — опыты. Исследовалось, как на зараженных сибирской язвой животных воздействует облучение. Ветлабораторию начали активно снабжать коровами, овцами и свиньями. Стронций и цезий стали основными добавками к рациону животных.

В 1930 году на месте сгоревшего дома построили новый дом в стиле классицизма, в центре двора вместо фонтана поставили памятник Ленину. Трупы подопытных животных сбрасывали в скотомогильник, вырытый тут же, недалеко от померанцевой галереи. В трех железобетонных саркофагах до сих пор лежат излучающие изотопы останки животных и огромное количество радиоактивного навоза. Срок годности саркофагов давно истек. Но пока что Бог миловал.

С 2001 года по 2010-й здания пустовали и не охранялись. Любопытные кузьминские мальчики лазили ночами во флигели и оранжерею и находили там банки с заспиртованными мышками, пузырьки с непонятными белыми порошками и плакаты, предупреждающие об опасности заражения сибирской язвой.

Сейчас в самом центре Кузьминского парка стоит большой деревянный дом с КПП, обнесенный забором с колючей проволокой, на табличке при входе написано «НПО Радон». Это совсем недалеко от конного двора, нижнего пруда, горки и ресторанчика; если посмотреть по схеме, предоставленной администрацией парка, то «Радон» находится рядом с бывшей дачей сенатора Полуденского (сейчас на этом месте ресторан). «НПО Радон» контролирует в парке радиационный фон, следит за состоянием радиоактивных скотомогильников. В журнале «Огонек» 1996 года зам. ген. директора НПО Олег Польский прокомментировал: «Впервые за долгие годы бесконтрольного существования могильника наши специалисты получили доступ на секретный объект. Мы начали контролировать его «поведение», чтобы со временем принять окончательное решение о его судьбе. Вполне возможно, что придется пробурить несколько скважин вокруг саркофагов, чтобы понять степень «загрязнения» почвы. И пока мы не узнаем, что творится внутри могильника и вокруг, об его эвакуации речи не может быть».

Прошло 25 лет после этого комментария, что сейчас происходит со скотомогильниками — знают только посвященные. Может быть поэтому здания оранжереи и скотного двора до сих пор не восстановлены и огорожены забором?

Казалось бы, одних этих радиоактивных опытов было бы уже достаточно для отравления на долгие годы бывшего Версаля. Но и это еще не все.

Недалеко от усадьбы, в лесочке, новая советская власть испытывала воздействие химического оружия, которое им досталось в наследство от Империи после Первой мировой. С 1920 по 1962 годы в Кузьминках располагался военный полигон с неисчерпаемыми запасами иприта, фосгена, хлора в бочках и боевых снарядах. Проводились испытания над бойцами красной армии (в начале 20-х человеческие ресурсы особо не жалели) — как быстро они пройдут сквозь ипритовое облако и как долго и мучительно будут умирать. В 1933 году полигон посетил Сталин, перед которым продемонстрировали боевую мощь химического оружия. Уже после Второй мировой войны тут испытывали новые нервнопаралитические газы типа зарин и зоман.

Зону полигона настолько загрязнили химическими веществами, что в злосчастном 1937 году, наряду с арестами и разоблачениями врагов народа, вышло постановление очистить территорию и обезвредить боевые снаряды. Из выписки распоряжения от Маршала Советского Союза тов. Егорова: «Враги народа ряд лет умышленно портили и заражали почву. Поэтому эта важная работа должна вестись интенсивно и с мерами предосторожности как ликвидация последствий вредительства». Вероятно, многие военные начальники и ответственные лица были арестованы и осуждены как враги народа.

Полигон действительно почистили, о чем и доложили начальству:

«Докладываю о состоянии работ по очистке и дегазации химполигона в Кузьминках на I.XII-37 г.: за это время основные работы проводились по очистке и дегазации территории НИХИ РККА и по осушке и очистке озера. Вся вода из озера на полигоне в Кузьминках выкачена, озеро осушено и очищено. Из озера извлечено снарядов различных калибров без взрывателей 86 шт., со взрывателями 22 шт. и один снаряд с гильзой. Мин различного калибра без взрывателей 119 шт., мин со взрывателями 10 шт. Вся территория полигона в местах, где были вскрыты ямы дегазирована и ямы зарыты. Извлечено из ям заряженных СОВ лабораторных отходов 20 тн., мышьяковистых ОВ — 3 тонны, зараженного СОВ химпоглотителя 4,5 тн. В настоящий момент производится окончательная обработка поверхности земли на полигоне и подготовка отходов ОВ к отгрузке на завод "Союзмышьяк" для утилизации». (РГВА, ф.31, оп.7, д.152, лл. 91-92).

Насколько качественно очистили тогда полигон, достоверных данных нет. Перезахоронили бочки в других, более отдаленных местах парка, взорвали или зарыли поглубже — можно только гадать и немного предположить, как писались (и пишутся) отчеты перед начальством. В 1999 году несколько проб воды, воздуха и земли в том же Кузьминском лесопарке взяли и эксперты Военного университета радиационной, химической и биологической защиты (бывшая Военная академия химической защиты). И в двух пробах возле озер обнаружили фантастическое превышение предельно допустимой концентрации мышьяка в 450 и 550 раз — 900 и 1100 мг на килограмм. Это при норме в два миллиграмма на кг!

В 2004 году парк немного отреставрировали и привели в порядок. На недолгое время открылся для посещения конный двор. Там проводились интересные экскурсии, я даже успела побывать на одной из них вместе с сыном — нам показали княжеские конюшни, покатали на лошадке и даже напоили чаем и провели интерактивное представление. Но в январе 2019 года там обрушился деревянный потолок и двор закрыли для посещения.

В служительском флигеле был открыт музей приусадебной культуры, где выставлялись экспонаты из музея Москвы, но там тоже обвалился потолок, и тоже в 2019 году (интересное совпадение) — и музей закрыли.

В 2007 году, когда здания еще не охранялись, произошел крупный пожар в Померанцевой оранжерее. Вероятно, там горели колбочки и пробирки с порошками, оставшимися после НИИ ветеринарии. Но раз мы еще живы и не заразились сибирской язвой, значит «все под контролем»/«на этот раз пронесло» — выберете сами, в меру оптимизма.

Сейчас усадьба Кузьминки — это культурный комплекс под открытым небом. Действующей осталась только Влахернская церковь.

Гулять и дышать воздухом, надеюсь, безопасно, но ягоды и грибы лучше не собирать и родниковую воду не пить.

Здания, построенные в IXX веке швейцарским архитектором Жилярди, находятся под охраной, пустуют, не отапливаются и ждут своего часа.

Тик-так.

Всех с новым 2021 годом!

Фотографии взяты из интернета.