Из книги «Спросите Кошкину»

* * *

Повторяй за мной по губам и дрожащим пальцам

эти звуки кратеров, гибнущих на луне.

«Ами дуккиту» в переводе с древнего на бенгальский

Означает «иди ко мне».

Воссияй во рту серебром и прозрачной чернью,

восходи со дна беззрачковых янтарных глаз.

«Ами дуккиту» в переводе с мёртвого на вечерний

Означает «иди сейчас».

Заполняй собой горловину уставшей бездны

словаря фонем, ведомых никому.

«Ами дуккиту» в переводе с синего на железный

Означает «иди во тьму».

На рассвете закрою дверь, скрипнет лифта шахта.

В мире много баб, каждая — в их числе.

Только мне одной для случайного брудершафта

не хватает слов, принятых на Земле.

Искоростень

И когда первый голубь вернулся на двор,

и блеснул в его лапках огонь как топор,

закричали, забегали во хмелю.

«Видишь, радость моя, как люблю».

Не закат в небе ярок, сверкающ и ал, —

это город во славу твою запылал,

возвещая и царство моё, и зарю.

«Видишь, радость моя, что творю».

Твои плечи, подобные сильным крылам,

две верхушки берёз разнесли пополам.

Кровь и слёзы собрали песок и трава.

«Видишь, радость моя, я права».

Как воды пересохшая просит гортань,

так нутро моё алчет собрать эту дань,

пусть их пепел отныне дрожит на ветру,

я теперь никогда не умру.

то не в небо вздымаются вспышки огня, —

это ты, моя радость, целуешь меня.

И запомнят навеки нас вместе

те, кто после простят и окрестят.

Удаву

Дверь закроешь на крючок,

кто там хороводит?

Придёт серенький волчок,

он всегда приходит.

Всё равно откроет дверь,

сядет на кроватке

стальноглазый лунный зверь

до неспящих хваткий.

Расскажи ему про всё —

пожалеет может.

В тёмный лес не унесёт,

зубками по коже

подождёт полосовать,

даст ещё недельку.

Как тепла твоя кровать,

сладкая постелька.

В серых лапах хорошо.

В красной пасти — круче.

Я б в бессмертные пошёл,

пусть меня научат.

Споки ноки, малыши.

Крик никто не слышит.

Ведь в квартире — ни души.

Души где-то выше.

Сидит ворон на дубу,

и дубовы стенки.

Мы лежим с тобой в гробу,

раздвигай коленки.

Что ж ты хнычешь, мать твою,

стонешь круговертью.

Баю-баюшки-баю.

Вот оно, посмертье

Гелена

не гуляла б гелена над старым оврагом

говорят, воротились оттуда не все

но гелена шагает опасливым шагом

и боится гусей

как по краю, по краю, по самому краю

ходят белой цепочкой, дрожащей строкой

и гелене страшна и понятна игра их

гоготок над рекой

пастушок не играет на чёрной свирели

на застывшем челе увядает венок

и гелена идёт через сосны и ели

и выходит без ног

там землёй и малиной так сладостно пахнет

и прощально играют в траве стрекачи

деревянный гусятник готов и распахнут

для гелены в ночи

и она уже больше не плачет, не трусит

и снимает рубашку и машет ему

слышит хлопанье крыльев и плеск — это гуси

уплывают во тьму

15 октября 2021 год

гляди, тут осень, ночь и гаражи

чего ещё ты просишь — расскажи

о чём тебе убийственно мечталось

какая здесь высокая трава

всего лишь шаг — и ты опять жива

как будто смерть вообще не начиналась

сейчас тепло, но завтра ровно в семь

на город холод спустится совсем

начнётся серость, старость или слякоть

но эта ночь как рельсы в темноту

мы помнили тебя другую ту

которая ещё умела плакать

ну так поплачь, мы смотрим с высоты

как ты бредёшь — опять другая ты

мы шепчем, что кончается дорога

мы шепчем, что тебе уже пора

и в тишине гаражного двора

ты думаешь, что слышишь голос Бога

* * *

там на кладбище — не они вообще

а они теперь — возле пастбища

очень светлый луг — посох стук да стук

и растёт полынь или дикий лук

и большой пастух — он такой большой

разливает всем молока ковшом

и такой большой этот общий ковш

им до слёз смешно, как ты слёзы льёшь

в этот мой рассказ не поверить здесь

доказательств нет, ожиданье есть

но всегда вон тем — не хватает тех

не ищи в земле, посмотри наверх

Касьянов день

Лежит себе, лежит на самом дне

какого-то нездешнего сосуда,

взойдёт при окровавленной луне —

и вон отсюда.

Летит уже над полем и свистит

и видит мёртвым глазом всех неспящих,

в глазнице спрятан вечный гематит,

почти кипящий.

И видит две фигуры в темноте,

одна повыше, а другая в платье,

они стоят на призрачной черте,

потом заплатят.

Касьянов день, мы жертвы февралю.

Два поезда без станций и вокзала.

Я говорила, что тебя люблю?

Считай, сказала.

Рецензия на книгу Даны Курской «Спросите Кошкину»:

Наталия Елизарова «Даруется колокольчик»

Дaнa Курскaя родилась в Челябинске, живёт в Москве. Поэт, издaтель, культутрегер. Aвтор пяти книг стихов. Член Союза Писателей Москвы. Организатор Международного фестиваля современной поэзии MyFest. Основатель и главный редактор издательства «Стеклограф». Главный редактор литературного журнала «ДК». Основатель Международной поэтической премии MyPrize для авторов возрастной категории от 35 лет. Основатель семинаров MyTalk для авторов от 18 до 35 лет. Лауреат Всероссийской поэтической премии «Лицей» (2017 год), победитель Всероссийского конкурса имени И.Рождественского (2020 год), лауреат премии «Вечерние стихи» (2014 год), победитель поэтической премии «Живая вода» (2015 год), лауреат премии «Всемирный Пушкин» (2020 год), лауреат премии «Русский Гофман» (2020 и 2021 год), лауреат премии журнала «Эмигрантская лира» (2020 год) и др.