* * *

Не дал ни злата мне, ни чина
Насмешливый, плешивый век.
Его я прожил самочинно,
Как вольный ветер в голове.
Когда же б'осым по траве
Забрав с собой одни морщины,
Седой, заслуженный мужчина,
Отбывший жизнь, а может - две,
Я побреду туда, где свет,
Где горизонт и сед, и розов,
Где сам себе я не знаком,
Где никого, возможно, нет,
Где говорить я буду прозой,
А думать, может быть, стихом.

Не пишется

1.
Не пишется. Спаси меня, сонет...
В окно луна таращится бесстыдно,
И сонмы звезд бегут в порыве стадном,
И души жмутся к уголькам планет.
Как этот путь безрадостный воспет!
Как будто нет нам на Земле предела,
Приюта, где любовь сильнее тела,
Где есть кому заплакать нам вослед.
Холодную луну сожжёт рассвет,
И можно разогнуться, распрямиться,
Увидеть даже те родные лица,
Которых в это время с нами нет.

Не пишется... Так жить себе позволь.
Всё радует сейчас, и даже боль.

2.
И хорошо, и легче на душе,
Когда стихи закончатся. Уже
Осталось так немного до порога...
И не сгодился для судьбы пророка
Мучительный, но невеликий дар.
И пусть погаснет в сердце этот жар,
Мне не дававший жить легко и сонно -
Здесь, на краю, у пропасти бездонной.
Смотреть, дышать, ловить ладонью снег,
И мучить скайп, где так поспешны внуки,
Собаку гладить, изнывать от скуки,
И умереть, желательно во сне.

Закончен этот непосильный труд...
Но бьются строки, жгут и кожу рвут.

Берёза

Корявая берёза у забора.
Её верхушку выел огнь небесный,
А сердцевину поразила гниль.
Её ветвям - кривым, сухим и длинным -
Так надоело нам грозить паденьем,
Они давно мечтают об огне.

Так раковый больной ждёт избавленья.
Так я - в ночи и боли, и без сна...

Но как же быть, она весной - живая,
И угощает материнским соком,
И шепчет, и бормочет горячо.
Пускай стоит, столетнее безумье,
Пускай роняет сморщенную кожу,
Её сгребаю и тащу в костёр.

Смотрю на бересту - горит бумага!
И проступают в пламени слова.

Молохта

Молохта моя - длинная, как день с утра,
Быстрая, как дыхание на бегу,
Холодная, как последняя из утрат,
Что ещё вспомнить могу?
В твоих бочагах вздыхают сомы,
Твои кувшинки - следы от солнечных лап.
Не от сумы спасаюсь, не от тюрьмы, - 
От поздней печали, в которой я тих и слаб.
По этому берегу бегал мой огненный пёс,
И я (нынче странно это) за ним поспевал,
Всплески и блики ловил он, цветы и стрекоз.
Вспомню - и наповал!
Облака над рекой, неспешные овны,
И солнце за ними - мой рыжий, мой золотой...
А сердце стучит так же неровно,
Как эти стихи - задыхающейся строкой.

* * *

эти каменные были в паутине и в пыли
знаки памяти и боли чья-то выбила рука
это мы с тобой приплыли это мы с тобой дошли
наши беды и любови принесли издалека

в спину нам дышала матом расписная сторона
был бы я по жизни мотом всё растратил бы допрежь
только дальние раскаты и небесная война
да работа да заботы на закорках не допрёшь

этот груз полна кошёлка только выгорел дотла
всё отбросить и не жалко и остаться налегке
там где травы мягче шёлка и замёрзшая ветла
и последняя рыбалка на заплаканной реке

Август

Как эти императоры достали!
Моргнул - и снова август на пороге.
"Я - цезарь!" - говорит, и рожу корчит,
Как будто в одночасье съел лимон. 
Гремит грозой, в лицо мне жаром дышит,
И лепит на стекло смешные листья,
Но мне его, как странно это, жалко:
Недолго жить отмерено ему.
Я говорю: "Зачем же ты так споро
Листаешь годы, у судьбы воруя?
Я помню, как встречал тебя мальчишкой,
А нынче ты помят, я тоже сед..."
И он за миг бледнеет, словно видит
Давно угасший Рим, меня с косою,
И шепчет мне в последнюю минуту:
"До следующей встречи доживи!"

* * *

Я хороню этот день.
Он оттоптал мне ноги,
Пытаясь танцевать на рассвете.
Он теребил мою собаку
И притворялся ветром.
Ложился пылью под колёса моей машины
И обижался,
Что я его не замечаю.
Он ужасался,
Что я убиваю время,
Но стоны его заглушались
Надсадными голосами прохожих.
Я хороню мой единственный день...
Такого у меня 
Больше никогда не будет.

Время груш

Я ловец не душ, а груш,
Падающих с высей.
Время спелости, к тому ж
Тихой песни лисьей.

Груши грудами, заря
Словно груша тает,
На пороге сентября
Тишина такая!

Наберу я груш ушат,
Время бродит где-то...
Только ёжики шуршат
На излёте лета.

Родился вскоре после войны в Ленинграде. Живёт в Иванове. Работал в областных газетах, преподавал в вузах (кандидат искусствоведения), руководил независимыми телеканалами. Публиковал статьи о театральном и изобразительном искусствах в журналах «Театр», «Театральная жизнь», газетах «Культура», «Комсомольская правда», «Известия», в местной прессе.

Стихи и рассказы печатались в журналах  «Знамя», «Волга», «Дружба народов», «Сибирские огни», «Дети Ра», «День и Ночь», «Крещатик», «Зинзивер» и во многих других изданиях в России и за рубежом.

Стихи выходили во многие антологии, в том числе «Лучшие стихи года».

Автор восьми поэтических книг, вышедших в московских и петербургских издательствах.

Стихи переведены на украинский, белорусский, польский и английский языки.

Член Союза российских писателей и Союза писателей 21 века.

Серебряный лауреат конкурса им. Н.Гумилёва, дипломант Международного конкурса им. М.Волошина.

Лауреат премии «Поэт года» за 2013 год.